Прежде чем начать это повествование о "деле Фершо", будет, вероятно, небесполезно напомнить его основные приметы. Впрочем, читатель обнаружит далее лишь ссылки на интересующие нас в той или иной степени кризисные события, но ссылки эти дают материал для написания многотомной истории.
Это была совершенно необыкновенная секунда. Так бывает со снами: быстрее быстрого мелькают те, которые кажутся нам потом самыми долгими. Даже много лет спустя Мегрэ мог бы точно указать место, где это происходило: кусок тротуара, на котором он стоял, тесаный камень, куда падала его тень. Он мог бы восстановить в памяти не только мельчайшие детали окружающего, но даже снова ощутить весенний запах, почувствовать дрожание воздуха, так напоминавшие ему детство.
Все началось с ощущения неожиданно наступившего отпуска. Когда Мегрэ сошел с поезда, обращенная к солнцу половина антибского вокзала была залита столь ослепительным светом, что сновавшие по перрону люди показались ему безликими тенями. Соломенные шляпы, белые брюки, теннисные ракетки в руках...
Жан Поль Гийом - скромный учитель немецкого языка в лицее Ла Рошели. Никому не известно, что он не является тем, за кого себя выдаёт. Раньше он жил в Париже под другим именем, убил человека и угодил на каторгу, откуда бежал.
Шестнадцатого января, едва минуло пять часов пополудни - большая стрелка чуть-чуть качнулась вправо, г-жа Монд, сопровождаемая потоком холодного воздуха, ворвалась в приемную комиссариата полиции.
На протяжении двух часов эта дурацкая фраза приходила Мегрэ на память раз десять или двадцать, она преследовала его, словно назойливый припев случайно услышанной песенки, она вертелась и вертелась у него в голове - и невозможно было от нее отделаться, он даже несколько раз произнес ее вслух. Потом у нее появился вариант:
Итальянское судно, пришедшее из Сан-Франциско, стояло у пирса перед зданием таможни. Его освещали огромные, подвешенные к проводам электрические лампы, излучавшие ослепительно яркий свет. Издали это зрелище напоминало съемочную площадку кино: беспорядочно снующие тени; свистки, приводящие в движение подъемные краны и блоки; краски, расплывающиеся в зареве прожекторов; красно-зеленый флаг, кажущийся почти бесцветным на белом фоне.
Что касается семичасового звонка, тут сомнений быть не могло: Марсель звонил из редакции своей газеты. Жермена едва успела войти во франко-итальянский ресторан, на бульваре Клиши, где они обычно обедали и где ежедневно встречались, если заранее не назначали друг другу свидание в другом месте. У них был здесь свой столик, у окна, уже успевший стать как бы частью их дома.
Вряд ли стоит представлять читателю Жоржа Сименона - создателя знаменитого Мегрэ. Мы хотим познакомить вас с другим Сименоном, который писал о любви. Конечно, содержание включенных в сборник романов не сводится к любовной интриге. И "Правда о Беби Донж" (1942), и "Письмо следователю" (1947), и "Большой Боб" (1954) - произведения многоплановые, перед нами проходит калейдоскоп сложных человеческих судеб.
В то утро, как обычно, его разбудили дрозды. Но теперь он на них больше не злился. Раньше они выводили его из терпения, особенно пока он не привык к здешнему климату и не мог из-за жары уснуть до двух-трех часов ночи.